Все полезно, что в карман Полезло?

Достопочтенный мой читатель, стал намедни ваш покорный слуга дед Данила свидетелем
одного занятного разговора в городском автобусе. Две дамы, скажем так, умудренного возраста, нисколько не смущаясь названных во всеуслышанье имен и званий, обсуждали
любопытнейшее событие:
— Оформляла недавно справку в учреждении (таком-то). Сказали, что готова будет через неделю, а заплатила (такой-то), так сделали в тот же день.
— Да, сейчас не подмажешь, не поедешь, — со знанием дела грустно качала головой ее собеседница, и словно бы по команде сидящие рядом пассажиры тоже согласно кивали в такт.

Проблема взяточничества или, как говаривали в старину, мздоимства не обошла своим вниманием и наш тихий уголок. Пенять на современные нравы, здесь, пожалуй, не след, поскольку зародилась эта общественная зараза несколько веков назад. Еще в 1243 году митрополит Кирилл выступил перед народом со специальной речью, в которой осудил мздоимство наряду с пьянством и колдовством. Он предлагал карать за это смертной казнью. А попытки хотя бы ограничить произвол чиновничьего аппарата предпринимались всеми великими князьями киевскими.
В разное время на Руси с этим злом боролись разными методами: секли кнутом, сажали в темницы, четвертовали, колесовали. За 37 лет правления Иван Грозный публично казнил с особой жестокостью более 8 тысяч чиновников, что составляло примерно 34 % от общего числа государственных служащих того времени. И тогда впервые уровень коррупции в стране резко сократился.
И все же яростная борьба не давала ожидаемых результатов. В русском языке немало пословиц на эту тему: «Подложить барашка в бумажке», «Сунуть под хвост», «Всяк подьячий любит калач горячий» и мн. др. Об этой русской беде говорили и классики: Гоголь, Салтыков-Щедрин, Чехов. Чего стоит только Маяковский со своим «Взяточником». Во времена серпа и молота о коррупции слышали реже, она, естественно, была, но проглядывала куда осторожнее: взятки брать боялись. Боялись, но все же брали.
В наши дни коррупция распространяется похлеще всяких эпидемий. Вот только вакцины от нее человечество так и не создало, и вряд ли когда придумает. И вот скажу я вам, мои любезные, почему. Не раз и не два приходилось мне слышать возмущенные возгласы новозыбковцев, дескать, надоели все эти взяточники, кои греют руки свои на чужих надобностях и живут себе припеваючи на полученные таким вот нечестным путем доходы. В острог бы их всех, бесстыжих, да и дело с концом! Однако ж вот что любопытно. Аккурат в конце сентября, пока городок наш добрыми песнями да с медовухою праздновал собственные именины, в новомодном нынче Интернете развернулся такой вот занимательный опрос:
А теперь вдумайтесь, мои дорогие читатели, что отвечали на этот вопрос большей частью умы молодые, те, кто завтра примерят на себя чиновные мундиры. Вот и получается, что мы как тот самый крыловский Климыч, который на руку не чист, а все ж украдкою кивает на Петра…

Проблема взяточничества или, как говаривали в старину, мздоимства не обошла своим вниманием и наш тихий уголок. Пенять на современные нравы, здесь, пожалуй, не след, поскольку зародилась эта общественная зараза несколько веков назад. Еще в 1243 году митрополит Кирилл выступил перед народом со специальной речью, в которой осудил мздоимство наряду с пьянством и колдовством. Он предлагал карать за это смертной казнью. А попытки хотя бы ограничить произвол чиновничьего аппарата предпринимались всеми великими князьями киевскими.
В разное время на Руси с этим злом боролись разными методами: секли кнутом, сажали в темницы, четвертовали, колесовали. За 37 лет правления Иван Грозный публично казнил с особой жестокостью более 8 тысяч чиновников, что составляло примерно 34 % от общего числа государственных служащих того времени. И тогда впервые уровень коррупции в стране резко сократился.
И все же яростная борьба не давала ожидаемых результатов. В русском языке немало пословиц на эту тему: «Подложить барашка в бумажке», «Сунуть под хвост», «Всяк подьячий любит калач горячий» и мн. др. Об этой русской беде говорили и классики: Гоголь, Салтыков-Щедрин, Чехов. Чего стоит только Маяковский со своим «Взяточником». Во времена серпа и молота о коррупции слышали реже, она, естественно, была, но проглядывала куда осторожнее: взятки брать боялись. Боялись, но все же брали.
В наши дни коррупция распространяется похлеще всяких эпидемий. Вот только вакцины от нее человечество так и не создало, и вряд ли когда придумает. И вот скажу я вам, мои любезные, почему. Не раз и не два приходилось мне слышать возмущенные возгласы новозыбковцев, дескать, надоели все эти взяточники, кои греют руки свои на чужих надобностях и живут себе припеваючи на полученные таким вот нечестным путем доходы. В острог бы их всех, бесстыжих, да и дело с концом! Однако ж вот что любопытно. Аккурат в конце сентября, пока городок наш добрыми песнями да с медовухою праздновал собственные именины, в новомодном нынче Интернете развернулся такой вот занимательный опрос:
А теперь вдумайтесь, мои дорогие читатели, что отвечали на этот вопрос большей частью умы молодые, те, кто завтра примерят на себя чиновные мундиры. Вот и получается, что мы как тот самый крыловский Климыч, который на руку не чист, а все ж украдкою кивает на Петра…

Проблема взяточничества или, как говаривали в старину, мздоимства не обошла своим вниманием и наш тихий уголок. Пенять на современные нравы, здесь, пожалуй, не след, поскольку зародилась эта общественная зараза несколько веков назад. Еще в 1243 году митрополит Кирилл выступил перед народом со специальной речью, в которой осудил мздоимство наряду с пьянством и колдовством. Он предлагал карать за это смертной казнью. А попытки хотя бы ограничить произвол чиновничьего аппарата предпринимались всеми великими князьями киевскими.
В разное время на Руси с этим злом боролись разными методами: секли кнутом, сажали в темницы, четвертовали, колесовали. За 37 лет правления Иван Грозный публично казнил с особой жестокостью более 8 тысяч чиновников, что составляло примерно 34 % от общего числа государственных служащих того времени. И тогда впервые уровень коррупции в стране резко сократился.
И все же яростная борьба не давала ожидаемых результатов. В русском языке немало пословиц на эту тему: «Подложить барашка в бумажке», «Сунуть под хвост», «Всяк подьячий любит калач горячий» и мн. др. Об этой русской беде говорили и классики: Гоголь, Салтыков-Щедрин, Чехов. Чего стоит только Маяковский со своим «Взяточником». Во времена серпа и молота о коррупции слышали реже, она, естественно, была, но проглядывала куда осторожнее: взятки брать боялись. Боялись, но все же брали.
В наши дни коррупция распространяется похлеще всяких эпидемий. Вот только вакцины от нее человечество так и не создало, и вряд ли когда придумает. И вот скажу я вам, мои любезные, почему. Не раз и не два приходилось мне слышать возмущенные возгласы новозыбковцев, дескать, надоели все эти взяточники, кои греют руки свои на чужих надобностях и живут себе припеваючи на полученные таким вот нечестным путем доходы. В острог бы их всех, бесстыжих, да и дело с концом! Однако ж вот что любопытно. Аккурат в конце сентября, пока городок наш добрыми песнями да с медовухою праздновал собственные именины, в новомодном нынче Интернете развернулся такой вот занимательный опрос:

А теперь вдумайтесь, мои дорогие читатели, что отвечали на этот вопрос большей частью умы молодые, те, кто завтра примерят на себя чиновные мундиры. Вот и получается, что мы как тот самый крыловский Климыч, который на руку не чист, а все ж украдкою кивает на Петра…

Однако ж, есть и вторая половина голосовавших, которая для красного ли словца или чести ради отреклась напрочь взятки брать. И люду такому честь и хвала.
А вот вам и недавняя история: 5 сентября Новозыбковким судом вынесен приговор в отношении жителя Новозыбкова, совершившего дачу взятки инспекторам ДПС ГИБДД УМВД России по Брянской области через инспектора ОГИБДД МО МВД России «Новозыбковский» за несоставление на него протокола и не привлечение к административной ответственности за езду в нетрезвом виде. Подсудимому назначено наказание в виде штрафа в размере трехсот тысяч рублей. Другим наука будет, чтобы впредь неповадно было.